Перспективы массового индустриального строительства (Историческая сводка 1986 г.)

В 1986 году состоялся смотр-конкурс Союза архитекторов СССР на лучшую постройку года.

Среди 17 работ, получивших медали и дипломы, только три объекта относились к теме жилища, причем ни один из отмеченных проектов нельзя считать решающим проблему массового жилищного строительства.

Ни один объект массового индустриального строительства не получил ни поддержки общественной экспертизы, ни поддержки жюри. Естественно, что остальные четырнадцать наград были присуждены общественным зданиям, имеющим по количеству и роли в формировании облика новых городов обратно пропорциональное значение. 

Примерно так же распределяются между работниками жилищного и общественного цеха государственные премии и почетные звания. Невольно возникает вопрос, правильно ли оценило жюри результаты смотра? Может быть, учитывая огромное социальное и политическое значение архитектуры массового жилища, следовало бы сделать скидку, снизить требования к художественному качеству, как это часто практиковалось?

В который раз сделать хорошую мину при плохой игре? Думаю, сейчас такой жест был бы неверен. Подтасовка результатов конкурса была бы профанацией искусства архитектуры, и в конечном счете, оказала бы плохую услугу делу развития архитектуры массового индустриального жилищного строительства.

На не раз уже возникавший вопрос: что же правильнее отмечать в качестве положительного примера — плохое массовое или хорошее пусть индивидуальное. Союз архитекторов, как единственный заинтересованный орган, может выбрать только второе.

Сейчас складывается очень сомнительная ситуация: мы начинаем играть в игру для игры — с одной стороны, занимаемся поиском тонких изысканных форм, проводим концептуальные, «бумажные» конкурсы, пытаемся (чрезмерно, хотя и не безуспешно) уловить дух последних течений в зарубежной архитектуре, а с другой — ведем строительство миллионных городов и районов индустриального строительства, которые никакого отношения к этим «элитарным» поискам не имеют. 

Совершенно несостоятельной оказалась теория определяющей роли общественных зданий и фоновой жилой застройки, поскольку объем и масштаб современных жилых зданий ничего общего не имеют с историческими аналогами.

Достаточно вспомнить масштаб собора, городской ратуши или замка, по сравнению с рядовой застройкой средневекового города. Казалось бы можно резко снизить этажность сегодняшней массовой застройки. Но и это не так просто потому, что самая экономичная застройка (при существующих у нас панельных системах) 5-этажная для малых, 9-этажная для крупных и средних городов, а в крупнейших городах — даже 16-этажная.

Таким образом: сегодня облик новых городов и районов определяют объекты массового строительства, главным образом жилье, да еще и крупнопанельное. Несмотря на это обстоятельство, есть множество сторонников радикальной точки зрения, отрицающей необходимость поисков искусства архитектуры в области массового жилищного строительства.

К числу сторонников такой точки зрения относятся отнюдь не только непрофессионалы, считающие, что достаточно применить хорошие отделочные материалы и повысить качество строительства, но и известные архитекторы «с широким взглядом на вещи». 

Например, В.Глазычев неоднократно заявлял, что его не беспокоит многократная повторяемость одних и тех же домов так же, как не беспокоит поток одинаковых автомобилей на улицах городов. Аналогия, конечно, неправомочная, поскольку автомобили перемещаются в пространстве и постоянную среду обитания человека не формируют, но все же после таких аналогий появляется желание кончить войну с ветряными мельницами, согласиться с передачей архитектуры массового жилища в проектно-строительные объединения и окончательно оформить разделение гражданской архитектуры на «строительство» и «искусство».

Единственное, что от подобного шага удерживает, так это неуверенность в том, что Глазычев согласовал свою точку зрения с заказчиком, которым у нас является общество. А это общество, чем дальше, тем больше чувствует неприемлемость именно духовной неполноценности районов, предлагаемых ему в качестве среды обитания.

Например, в последней телевизионной передаче «Двенадцатый этаж», где неизвестно в который раз муссировался вопрос о вине архитекторов — разрушителей исторической среды, несущей культурную традицию народа, один из участников, по-моему, впервые высказал верную мысль о том, что наше новое индустриальное строительство «коробок» является таким же разрушением культурной традиции.

Мы много говорили о мастерстве, о необходимости привлечения в массовое строительство мастеров, пока, наконец, не поняли, что кто бы ни занимался проблемой индустриального жилища, результат более или менее одинаков. Я, конечно, понимаю, что есть разница между уровнем массового строительства в Минске и, скажем, в Пскове. Но это в основном следствие мощности индустриальной базы, совершенно не способной считаться с культурными проблемами окружающей среды.

Однако и минские архитекторы в последние годы вынуждены использовать цвет в качестве основного средства придания своеобразия панельным домам.

Одновременно в том же Минске по проекту архитектора Н.Шпигельмана вдоль проспекта Машерова из кирпича построен прекрасный жилой комплекс с полноценным индивидуальным объемно-пространственным решением.

Все знают работы Н.Захарьиной в Ленинграде, А.Меерсона в Москве. Очень интересный индивидуальный комплекс кирпичных домов построен в Нижнекамске по проекту архитектора А.Рогозина из Гипрогора, особенно впечатляющий по сравнению с безликой полносборной застройкой большей части города. (По-видимому настало время поставить вопрос об отмене требований по обязательному применению типовых проектов кирпичных домов.) Можно привести много примеров, которые говорят о том, что если есть возможность проявить мастерство, его хватает.